Нечаев Леша, Москва

Средств собрано Необходимо
0%

Любовь вытаскивает из лифта коляску. Оставляет ее на первом этаже и отправляется на лифте на восьмой. Там, в комнате родственников, ее ждет сын, обложенный подушками.

Сбор завершен. Спасибо за вашу поддержку!

Просим Вас помочь Всем детям, нажав на кнопку «Пожертвовать» расположенную ниже, потому что сбор успешно закрыт и помощь оказана. Спасибо Вам.

Сбор завершен. Спасибо за вашу поддержку!

 

Любовь вытаскивает из лифта коляску. Оставляет ее на первом этаже и отправляется на лифте на восьмой. Там, в комнате родственников, ее ждет сын, обложенный подушками.

 

Обычная мама, когда идет с пятилетним ребенком на прогулку, держит его не на руках, а за руку. Ребенок идет сам. И задает много вопросов, начинающихся со слов «почему» и «зачем». Леше 5. Но Леша не ходит. И никогда не ходил. Вопросы он тоже задавать не способен.

 

Мама берет его на руки и еще раз спускается вниз. Вместе с коляской Любе его уже не поднять. Коляска весит 20 килограммов. Сын – ровно столько же. Помогать им некому. Муж целыми днями на работе в театре. Зарплату получает маленькую. Ее не хватает, чтобы снять квартиру на первом этаже. Ютятся всей семьей у московских родственников вот уже не первый год. Хорошо, что есть родственники. И лифт.

 

Жить в Москве они с мужем никогда не стремились. Приехать сюда их заставила беда. В Перми, где все и случилось, специалистов гораздо меньше, равно как и шансов восстановить сына.

Первый сигнал тревоги был в середине беременности.  31 декабря. Любовь торопилась с работы домой, ехала на общественном транспорте. В Перми в предновогодний вечер автобусы ходили редко, и Люба задержалась на остановке.  Рядом был Институт сердца – именно туда Люба пошла в поисках помощи.  Это станет болезненно символично, когда родится ее сын. Увезли на скорой. Положили на сохранение. Через две недели выписали домой.

 

В конце беременности у Любы резко поднялось давление. 270 на 190. Снова скорая, больница и попытки врачей снизить показатели тонометра. После двух суток борьбы Любу отправили в роддом. Появился малыш —  бледный и вялый, беззащитный новый человек. 14 часов искусственной вентиляции легких в специальном боксе — маленькому Леше. И столько же часов поддерживающих процедур в палате – его  маме.

На следующий день они встретились. Ситуация была обнадеживающей. «Все будет хорошо», — подумала Люба тогда. На третьи сутки у Алеши посинел носогубный треугольник.

 

«Порок сердца. Порок сердца. Порок сердца». Каждый удар материнского сердца сопровождала навязчивая мысль о поставленном диагнозе. «Этого не может быть!» — не могла поверить в происходящее Любовь.

 

Люба с Алешей так и не выпишутся из больницы. Они будут кочевать по палатам 1,5 месяца, пока в одной из них молодая женщина не останется одна. Ребенка заберут, чтобы провести операцию на сердце.

 

Леши не будет полдня. И все это время Люба не будет осознавать происходящее до конца.

 

Осознание наступит позже, когда ей вернут сына  —  маленькое хрупкое тельце, разрезанное пополам в области груди – и скажут, что его нельзя брать за ручки, чтобы не разошлись швы.

 

Выписка не будет праздничной. Дома встретят самые близкие. Посидят за столом почти в тишине.

 

«Мне так хотелось его искупать, — говорит Люба – он столько времени провел в больницах. Но нельзя было сделать даже этого, нельзя было мочить швы».

 

Все верили, что Алеша восстановится, но ему становилось все хуже. Он плохо ел и пил, не держал голову, не проявлял ни к чему особенный интерес. Врачи списывали на период восстановления, пока однажды, в 5 месяцев, мальчик не начал неожиданно синеть. Все произошло очень быстро: кожа, сменившая цвет на пугающий, закрывшиеся глаза, отсутствие реакций. Боясь потерять сына, Люба трогала маленькое обмякшее тельце, пока скорая была в пути.

 

Алеша пришел в себя, но с того самого дня он ежедневно испытывал боль. Несколько раз в день мальчик бледнел и подтягивал к корпусу ножки и ручки: его мучали сильные судороги, которые не давали ему не только спокойно жить, но и полноценно развиваться.

 

Неврологи подбирали лечение полтора года. Полтора мучительных года боль растягивала время для Алеши и его семьи. Когда было найдено лекарство, судороги прекратились, но по уровню развития Леша сильно отстал. В год Леша получил документ. Инвалид. ДЦП. Эпилепсия. В два года мальчик мог только переворачиваться, пить из бутылочки с соской и мычать.

 

Люба и муж поехали искать специалистов в Москве. Уже первый курс реабилитации дал результат. Леша встал на четвереньки. Леша впервые произнес «мама». Занятия приносили пользу, появилась надежда, но Любе стали отказывать в помощи. На встречи с профессионалами не хватало собственных средств, а бесплатно их брать не хотели. Говорили: «Не москвичи». Прописаться в квартире у родственников нельзя.

 

«Иногда бывает, что я падаю духом. Все, конец, больше не могу. Но потом понимаю – а кто кроме меня? Мне хочется иногда все бросить и спрятаться. Но время идет. Чем старше такой ребенок, тем сложнее и медленнее идет прогресс. Нам нельзя ждать».

 

В мае Алеше исполнится 6 лет. Давайте сделаем ему подарок на День рождения. И подарим ему годовой курс реабилитации в ДИЦ «Вместе весело шагать».