«Мы тебе его не отдадим», — сказали Ане в детском отделении, когда она пришла туда за своим новорождённым сыном. Она испугалась – почему? До этого момента ведь всё шло хорошо. Ну, или ей так казалось…
Маме маленького Максима Ане двадцать девять лет, её мужу Павлу – тридцать один. Некоторые в этом возрасте ещё и о женитьбе не думают – рано! А Аня и Павел Чекушкины уже многодетные родители.
«Я всегда мечтала о большой семье, хотела четверых детей, — рассказывает Анна. – У меня есть брат, и в детстве я завидовала девочкам, у которых были родные сестры. Тогда, наверное, и появился этот идеальный образ – два сына и две дочки. Чтобы мальчики играли в свои мальчишечьи игры, а девочки – в свои, чтобы братья защищали сестер, а сестры поддерживали братьев».
Первого ребёнка, дочь Ульяну, Аня родила в двадцать два года. Через три года у девочки появился брат Егор.
«Я работала администратором в гостинице. После первого декрета вернулась на работу, а через полтора года снова ушла – родила Егора. А потом началась пандемия, гостиница закрылась, и из второго декрета возвращаться мне было некуда. Конечно, материально приходилось нелегко, но я рада, что много времени проводила с детьми, занималась с ними. У меня Ульяна в четыре года уже умела читать и писать!»
Ульяне семь лет, и она — настоящая маленькая принцесса, мечтательница. Много читает и очень любит старые мультфильмы, которые ещё папа и мама смотрели в детстве, – про богатырей, принцесс, Снежную королеву и хвастливого мышонка.
Егору уже четыре, и он решительный и самостоятельный как настоящий мужчина: «Мам, ты в магазин собиралась? Ты иди, я дома посижу, я не боюсь». Так было даже когда он в семье был самым младшим. А сейчас Егор – старший брат. В феврале семье появился маленький Максим. Когда малыш плачет, Егор со всех ног бежит к нему – наверное, братишка пустышку уронил, надо помочь. До совместных «мальчишеских» игр ещё очень далеко. И не только потому, что Макс – совсем ещё крошка. Есть и другая причина – очень серьёзная.
«Ого! Вот так богатырь»
Когда Аня была беременна в третий раз, и Павел, и дети очень хотели пойти вместе с ней на УЗИ – так как это было, когда ждали Егора. Но из-за карантина не получилось, семью в клинику не пустили. Аня не слишком расстроилась – в своё время они его увидят. Главное, что исследование показало — с ребёнком всё хорошо. Но УЗИ показало не всё.
«Когда я приехала рожать, ни о чём особенно не переживала. Всё шло по плану, естественные роды, — рассказывает Аня. – Мы с врачами даже шутили – спорили, какой вёс у ребенка. Они говорили: это у вас третий, значит, будет 3 600 – не меньше. Но когда увидели головку ребенка, испугались: «Ого, он явно больше!»
На этом шутки кончились, малыш застрял в родовых путях. Все, кто помогали Ане в родах – акушерка, акушер-гинеколог и неонатолог страшно перепугались и стали звать на помощь: «Врача, ещё одного врача!»
«Когда я это услышала, была просто в шоке, — делится Аня. – Начала молиться, чтобы ребёнок выжил!»
То ли помогла молитва, то ли акушеры взяли себя в руки. Максима вытолкнули из маминого живота, и он родился. Вес – 4800!
«Настоящий богатырь!», — сюсюкала акушерка над мальчиком, но материнское сердце чуяло неладное.
«С ним всё в порядке?» — спрашивала Аня у врачей.
«Да-да, с ним всё хорошо», — отвечали ей.
Максима завернули в пелёнку и положили маме на живот. Он сразу же взял грудь и блаженно затих. Аня не могла спокойно наслаждаться моментом, тревожилась.
«Я боялась что такие роды плохо скажутся на здоровье ребёнка. Думала о том, как же так вышло – ведь было УЗИ, меня осматривали несколько специалистов… Почему никто не увидел, что плод крупный, почему мне не сделали кесарево?»
Через два часа малыша забрали в детское отделение – помыть, переодеть. А ещё через два часа Аня пришла, чтобы забрать сына к себе в палату. Никаких сюрпризов она уже не ожидала, но тут и начали происходить странные вещи.
Отдать мальчика ей отказались. Почему – не сказали, отправили объясняться с неонатологом. От него Аня и узнала, что проблемы, которые возникли во время родов, не прошли просто так. Говоря сухим медицинским языком, произошло интранатальное повреждения правой руки и правого плечевого сплетения. Диагноз Максима — тотальный паралич правой верхней конечности. Это значит, что правая у малыша от плеча до пальчиков не движется. Совсем.
«У братика болит ручка»
После выписки из роддома Аню и Максима направили в стационар — на обследование и лечение. Родители очень переживали из-за малыша, а старшие дети – из-за того, что мама и маленький брат всё никак не вернутся домой.
«Ульяна и Егор так скучали по мне. Но папа объяснил им, что у братика болит ручка, они всё поняли и не капризничали. Отделение, в котором мы с Максом лежали, на первом этаже. Так что я могла кое-как видеться с мужем и детьми через окно. — рассказывает Аня. — Ну, и спасибо современным средствам связи – я фотографировала Максима и присылала мужу в вотсап, чтобы они могли рассмотреть его получше».
На самом деле ручка у Максима не болела.
«Видимо, Максим правую руку совсем не чувствует. Когда его берут за нее, прикасаются, он никак не реагирует и не беспокоится», — рассказывает мама мальчика. Но сама она очень беспокоилась, потому что месяц лечения в стационаре ничего не дал. Физиотерапия, барокамера, иглотерапия, лекарства – и никакого эффекта. Рука висела как плеть.
После выписки они продолжали лечиться уже платно – массаж, иглоукалывание. Дома родители сами занимались с сыном лечебной физкультурой – в больнице Ане показали, как это делается. Эффект? Иногда маме казалось, что Максим чуть-чуть приподнимает правое плечико.
Но никакой надежды на то, что это движение – первый шаг к полному выздоровлению не было. Родители думали, как помочь сыну. Аня и Павел искали родителей детей с таким же диагнозом. Наверняка кто-то знает, где искать помощь! Отзывы в Интернете подсказали: нужно ехать в «Мотус» — медицинский центр в Ярославле, который специализируется на диагностике, лечении и восстановлении пациентов с повреждениями, заболеваниями и врожденной патологией нервной системы. И, скорее всего, Максиму потребуется операция…
Действовать надо быстро!
На консультации в клинике выяснилось, что Максиму действительно необходима операция по реконструкции нервных сплетений. Микрохирург Максим Леонидович Новиков объяснил родителям, что успех такой операции зависит от сроков, в которые она проводится. Если протянуть время, нервные отростки атрофируются, и произойдёт необратимый фиброз мышц. И тогда восстановление уже будет невозможно. Рука Максима навсегда останется парализованной.
Операцию уже назначили на июнь, и Аня переживала из-за наркоза – ведь Максим ещё такой маленький. Врачи её успокоили – в клинике «Мотус» специалисты высокого уровня. В том числе и анестезиолог.
Но есть ещё одна большая проблема. Операция по реконструкции нервных сплетений очень дорогая. После неё Максиму обязательно нужно будет пройти несколько курсов реабилитации, которые тоже стоят недёшево. На операцию и первый этап реабилитации нужно 1 454 800 рублей. Для семьи Чекушкиных это – огромные деньги. Мама — домохозяйка в декрете, занимается детьми, папа работает кладовщиком на производстве, его средний заработок в месяц – 34 000 рублей. Солидная часть этой суммы уходит на выплату ипотеки за квартиру. Ещё один кредит на большую сумму им просто не дадут.
Но если не сделать операцию вовремя, рука Максима навсегда останется без движения. Он никогда не сможет играть со своим братом Егором в мальчишечьи игры, не сможет защищать сестру Ульяну. Поэтому мы обращаемся к вам – давайте поможем Максиму! Пусть его операция пройдёт удачно, и, когда Максим немного подрастёт, он будет подвижным и бойким – обычным мальчишкой. Вместе с братом Егором они будут играть в свои игры и оберегать сестру Ульяну. А пока ему самому нужна наша с вами помощь и поддержка.
Давайте поможем!
